Жесткая оценка Вольного, которую они сочли излишне пессимистичной полностью себя оправдала. В бою стенка на стенку враг им не по зубам. Да, полтысячи, что пришли по тракту войско бы в конце концов осилило, но какие были бы потери? Тысяча? Полторы? Две? И это им еще повезло избавиться от трёх бронто, причем два из которых остановили Мрачный Клинок и Вольный. Последний, кстати, тоже присутствовал на совете, раненый, избитый, но живой! Каким образом парень пережил прыжок прямо в ряды врага Август даже не представлял.

— Вильма?

— Потерь среди смертных нет. Из врагов никто скрыться не смог, добили всех.

Гном кивнул и повернулся к Дондару, только-только пришедшему на совет.

— Охраны у ворот можно сказать нет. Так, небольшой отряд, даже двадцати голов не будет.

— Стоят на стрёме, — объяснил Слоди, — на случай, если на раненых победителей решат напасть другие группировки. Нас они точно не ждут.

Неудачливый маг объяснил, что как правило после крупной победы закатывают такой же крупный пир, прямо на месте, поэтому в городе не скоро поймут, что вышедшие группы были истреблены. В итоге решили не гнать на всех парах к воротам, а продолжать идти в прежнем темпе, чтобы в случае, если враг пойдёт на приступ ворот у них были силы отбить нападение.

Торбар хотел перекинуться парой слов с Вольным после собрания, но парень ушел в числе первых. До гнома дошли слухи о том, как тот провёл сражение. Как и говорил Бролог: единственный перед строем, еще и сумел выжить. Скорее всего решил потратить все время на восстановление — так решил Торбар.

Но через пару часов бессмертный сам его нашел.

— Выглядишь все так же плохо, Вольный. Это всё от твоей алхимии? Я могу попросить кого-нибудь тебя подлечить. С этим проблем не будет.

Тарас отмахнулся от его предложения.

— Проживу и без этого. Я хотел поговорить о нашем противнике.

— Я тебя слушаю.

— Кровь, убийства, жертвоприношения… Тебе ничего не напоминает?

— Вспоминаешь культистов Инарокса? — удивился Торбар. — Согласен, обе группы симпатии не вызывают, но все-таки они разные. Да и что-то про жертвоприношения я от Слоти не слышал.

— Когда в городе мало еды они убивают слабых, чтобы отдать их тела «старшим» в крепости. Чем не жертвоприношение? В дневнике Кили говорилось, что верхушку города поглотил безумный голод. Члены культа Инарокса жаждали крови. Оба варианта — извращенные, но присущие и нам с тобой чувства.

— Карак-Удан пал больше двух тысяч лет назад. Как он может быть связан с культом в монастыре?

— Вспомни, что сказал библиотекарь? Возможно Инарокс — древний бог, вернувшийся к жизни.

— Наземный бог, Вольный. Причем тут Карак-Удан?

— Может быть и не причем. — не стал настаивать Тарас, — Но я просто прошу обратить внимание на некоторое сходство между процессами падения вашего города и монастыря Ламанс. Еще не стоит забывать, о чем говорил Библиотекарь. Инарокс, может попытаться быстро нарастить силу с помощью древних проклятий. А здесь недалеко…

—…проклятая крепость, — закончил мысль Торбар.

— Проклятая очень давно. Больше двух тысяч лет назад, когда боги наземных народов сражались за власть.

Теперь Торбар повернулся чтобы посмотреть бессмертному в лицо: откуда он это знает?

— Я спрашивал у учеников библиотекаря, что идут с нами. Когда он вернулся из монастыря, то составил список мест, куда Инарокс потенциально может податься. Проклятье крепости пытались снять трижды — трижды провалились. Не смогли найти источник, питающий его. Возможно, Инарокс уже был там. Не знаю способен ли он почувствовать происходящее в Карак-Удане с такого расстояния, но если то, что случилось с городом не проклятье, силу которого можно поглотить, то вот хранящаяся в нём реликвия — точно могущественный артефакт…

—…поглощение которого может помочь ему восстановить силы. — Гном тяжело вздохнул. Вольный принес неприятную теорию. Маловероятную, но имеющую право на жизнь. Еще один пункт для беспокойства в огромном списке забот Торбара.

— Спасибо, что поделился. Такой вариант тоже нужно учитывать.

— Люди из ордена Знаний уже связались со своим учителем, может он сможет добыть нам больше информации об Инароксе, на случай если мы с ним встретимся.

— Я тебя услышал, Вольный. Отдохни немного, до ворот пара часов хода — а там один Даскрум знает, что будет.

За сим и расстались. Торбар был вынужден обдумать новую потенциальную проблему, А Тарас мог наконец-то отпустить мысли и просто шагать.

Ему показалось странным то, как вели себя его враги во время сражения. Он видел, как сражаются долго голодавшие, которым победа обещала пищу. Эти бились не так. Они как будто с самого начала хотели только одного — съесть его. Каким бы голодным ты ни был, пока идет схватка мысли заняты другим — тем, как бы выйти из неё живым. У них этого не было, вместо него маниакальный голод во взгляде, такой же безумный, как жажда крови культистов в монастыре.

Ну а во время разговора с учениками Ордена Знаний все детали срослись в возможность ещё раз увидеть воскресшего бога. Они тоже удивились, когда бессмертный пришел спрашивать о событиях в монастыре, за пару часов до новой битвы. Правда потом сами испугались получившийся теории, пока не вмешался Строльф, быстро разогнавший нарастающую панику, напомнив всем, что все это — лишь теория с целой кучей допущений и предположений. Отправленный обеспечивать безопасность учеников Ордена Знаний капитан не обрадовался тому, что один бессмертный вызвал такое беспокойство у его неподготовленных подопечных.

Вольный решил их больше не беспокоить и устроился в хвосте авангарда бессмертных. Мрачный Клинок во время битвы отправился на перерождение, уже ближе к концу. Прожил достаточно долго чтобы завести несколько новых знакомых и вспомнить парочку старых, поэтому сейчас шёл впереди вместе с игроками из Буркума.

Женя обновил своё здоровье после смерти, а вот у Тараса такого не было. Сейчас он только-только начал восстанавливаться. Небольшого перерыва после битвы явно не хватило чтобы дать телу начать нормально восстанавливаться, а при постоянной ходьбе эффект куда меньше.

Сражения за врата в город как такового и не было. Гномы Дондара и парочка людей из Осеннего Ветра вырезали всех, кто там находился. Несколько сотен игроков Первого Ордена быстрым марш-броском добрались до ворот и заняли их. Мгновенной атаки не последовало, и вся оставшаяся армия вскоре подтянулась к воротам, под грохот из ответвлений, входы в которые рунные маги обрушили.

Гномы в армии моментально заполнили верхнюю площадку ворот, внутренние галереи и просто вышли вперед, перед игроками Ордена — все они хотели увидеть город, Карак-Удан. Давно покинутое, оскверненное поселение предков, что должно было стать их новым домом. Даже невозмутимые легионеры, собравшиеся вокруг своего предводителя, лишились своих безэмоциональных масок. Кто-то покрепче сжимал оружие или перила, кто-то молился, кто проклинал засевших в городе чудовищ, некоторые не смогли удержать слёз, увидев захваченный город. Но на лице у каждого появилась решимость сражаться за этот город, да такая, от которой бросает в дрожь: гномы пришли сюда за новым домом и никакой исход кроме победы их не устроит.

— Должен признать, ваш народ и вправду лучшие строители в мире. Если такой большой город смог простоять две тысячи лет без всякого ухода, то даже не знаю, что должны сделать люди, чтобы переплюнуть такое достижение.

Торбар ничего не ответил на комплимент Наура. Он тоже, как и большинство других гномов, впервые видел Карак-Удан и старался обуздать свои эмоции. Могучие кулачищи крепко сжимали парапет, даже за столько лет не потерявшего своей прочности.

На появление иноземцев уже обратили внимание в городе. Пока никто не готовился к атаке, но множество нынешних жителей Карак-Удана вышли посмотреть кто же к ним явился. Лучник из Ночного Леса уже потянулся за стрелой в колчане.

— Никому не стрелять, — устало произнёс Тарас, оперевшись скрещенными руками на парапет.